В Мадриде завершился процесс по делу об отмывании денег российскими гражданами, связанными с тамбовско-малышевской группировкой. Для депутата Госдумы Владислава Резника прокуроры запросили пять лет тюрьмы и 30 млн евро штрафа за отмывание более 7 млн евро.
По данным следствия, он тесно сотрудничал с лидерами ОПГ — Ильей Трабером и Геннадием Петровым (оба скрываются от испанского правосудия в Санкт-Петербурге). Российская прокуратура в начале заинтересовалась «тамбовскими», а потом сделала все возможное, чтобы помешать процессу.
Между тем, в ходе слушаний были представлены прослушки телефонных переговоров Петрова, из которых выяснилось, что проблемы «тамбовских» помогали решать не только чиновники и силовики, но и более влиятельные персоны.
«Трабер главнее Путина»
К концу судебного процесса терпение председательствующей судьи Анхелес Борейро потихоньку иссякает. Все чаще по отношению к адвокатам звучит фраза “вопрос снимается”. Вопросы, впрочем, очень однообразные: адвокаты выясняют у свидетелей обвинения — экспертов гражданской гвардии и таможенной полиции, — что им известно о свежих оправдательных документах, поступивших из прокуратуры России и ФСБ? (Разумеется, испанским правоохранителям, занимающимся борьбой с отмыванием денег на Майорке и в других местах Испании, эти документы не только не известны, но и совершенно безразличны).
Главные фигуранты дела — Петров и Трабер — на суд не явились, причем Трабер объяснил это болезнью и попытался вместо себя прислать адвоката (но испанские процессуальные нормы такого не позволяют). В итоге интересы обоих представляли адвокаты, формально выступающие от лица их подельников.
Так, адвокат юрлица Inversiones Gudimar, через которое, как предполагает следствие, отмывались деньги Петрова, Роберто Масорриага не скрывал своей близости к Илье Траберу. По его словам, с Трабером они познакомились на Майорке, когда “честному импрессарио” не понравился шум экскаватора напротив его шале и он искал юриста с целью привлечь к ответственности своих обидчиков.
Масорриага пытался приобщить к делу некое “оправдательное” досье на несколько десятков страниц из Генпрокуратуры России, однако суд не стал приобщать его к делу.
Наивно адвокаты заявляли, что Тамбовская ОПГ, известная в России еще с конца 80-х годов, в целом — выдумка испанских, финских, французских и других спецслужб (отчеты всех этих спецслужб рассматривались на суде), которые не способны предъявить “ни одного конкретного факта существования ОПГ”, и что Петров и Трабер — честные предприниматели.
Надеясь, что его слова занесут в протокол суда, Масорриага вопрошал офицера гражданской гвардии: «Известно ли вам о том, что французские спецслужбы, причисляющие Илью Трабера к Тамбовской ОПГ, уже осуждены за клевету в отношении Трабера?”
На вопрос корреспондента в перерыве судебного заседания, когда и какие именно французские спецслужбы были осуждены за клевету в отношении Трабера, Масорриага ответить затруднился. Вместо этого он пояснил корреспонденту: “Трабер — крупный бизнесмен. У него очень плохой характер. Сейчас он очень зол, поскольку из-за того, что прокурор Гринда объявил его в розыск, ему пришлось уехать из Швейцарии, продать дом. Вы представляете, какой это ущерб?”.
На вопрос, правда ли Трабер посещает дни рождения Владимира Путина, юрист заявил: “Илья Трабер главнее Путина, поскольку, насколько я знаю, в 90-е Путин на него работал, когда он был в мэрии Петербурга”. По мнению Масорриаги, Трабер невиновен ни в чем, даже во вменяемом ему незаконном приобретении греческого паспорта. Греческий паспорт, оказывается, понадобился Траберу, потому что “это единственная страна, которая признает двойное гражданство с Россией” (что, кстати, тоже не соответствует действительности).
Опасные люди
На уточняющий вопрос, правда ли, что Трабер угрожал прокурору Хосе Гринде (о чем было заявлено в начале процесса), Роберто Масорриага заявил: “Трабер говорил мне, что считает его педофилом и дебилом, и, конечно, у него очень скверный характер, но угрожать — я хотел бы увидеть доказательства”.
На угрозы жаловался не только прокурор. Когда корреспондент попыталась уточнить у эксперта — свидетеля обвинения — ее фамилию, та заявила, что категорически против любого упоминания в российской прессе, так как уже получила угрозы со стороны одного из обвиняемых. “Фамилии я вам не назову. Прокурор ездит с охраной, а я нет. Ну разумеется, это не Резник — он человек воспитанный. Но здесь есть опасные люди”.
Угрозы со стороны Трабера, судя по всему, создали проблемы для других фигурантов дела, в том числе для депутата Госдумы от «Единой России» Владислава Резника, надеющегося на оправдательный приговор.
В заключительном слове адвокат парламентария подчеркнул, что “Резник не говорил, что он дружит с Трабером”. Вот только Резник говорил не только, что дружит с Трабером, но и что созванивается с ним во время процесса, о чем ранее писалось, и что вошло в протоколы судебного заседания.
Тамбовские и спецслужбы
Далее выступает офицер испанской полиции, изучавший группировку в 2006 году. Он поясняет общий контекст: в 80-е годы в СССР существовали группы, занимавшиеся контрабандой, в 90-е они перешли к рэкету и заказным убийствам. Затем их имидж поменялся — они стали бизнесменами.
Звучит фамилия Валерия Ледовских. Ледовских по кличке Бабуин, начинавший как боксер, был сооснователем тамбовской ОПГ вместе с легендарным Владимиром Кумариным (оба уроженцы Тамбова). В 90-е Ледовских был арестован за вымогательство, но вскоре потерпевший забыл, что кто-то у него что-то вымогал.
Затем он стал директором благотворительного фонда, учрежденного «Лигой офицеров запаса», основанной, в свою очередь бизнес-партнером Анатолия Сердюкова Олегом Хухлием.
“Группировки тесно сотрудничали с КГБ (ФСБ) — например, при экспорте металлов”, — говорит эксперт испанской полиции. -Вначале они двинулись в страны Балтии, Германию, затем Испанию”. Также он напоминает о показаниях Михаила Монастырского (экс-депутата и члена «тамбовских») 2007 года, который заявил офицерам Гражданской гвардии Испании, что Тамбовская ОПГ была создана спецслужбами.
Проживая в Испании в Эстепоне, Монастырский сам явился к испанским правоохранителям, заявив, что опасается за свою жизнь. Михаила Монастырского после дачи показаний вскоре сбил цементовоз во Франции. Вот выдержка из его показаний:
«Полицейский спрашивает Михаила, в самом ли деле существует данная группировка, даже если Михаил и отрицает свою принадлежность к этой структуре. Михаил говорит, что вопрос сложный, говорит, что эта организация была создана искусственным путем, создана спецслужбам Санкт-Петербурга
Показания Монастырского
ДОСЛОВНАЯ ТРАНСКРИПЦИЯ (продолжение беседы с этого места)
Михаил Монастырский (М): Кумарин, а также трое других ключевых фигур, с 86 года являются информаторами КГБ, а потом и ФСБ .
П1. И кто эти трое? Организаторы? Основатели?
М. Вася Брянский, Валерий Ледовских, который сейчас находится в ранге подполковника и полагаю, работает на ГРУ.
П1. А кто еще? Ты сказал, что их трое.
М. Вася Брянский – это ликвидатор, как они его называют.
П1. Убийца.
М. У него есть команда убийц. Все остальные – преступники.
П1. Вы упомянули троих человек. Брянский, Ледовских… кто третий?
М. Также его сосед из Марбельи, Миша Глущенко «Хохол», у него не было прямого контакта
с разведкой.
П1. Но он тот же статус имеет, что и другие, это начальник?
М. Да, они на одном уровне, но у других есть связи с разведкой, а это простой преступник. У него была своя бригада, своя команда, также был Шевченко, его убили на Кипре. Он познакомился с людьми и «Тамбовской» в 96 году, когда получил статус депутата во фракции ЛДПР, еще был такой Юрий Шутов, помощник мэра Анатолия Собчака. Шевченко и Глущенко заплатили Жириновскому 300 000, чтобы тот продвинул их в депутаты. Я тогда с ними (из «Тамбовской») и познакомился, в Москве, на одном заседании. Он с 88 года не жил в Санкт-Петербурге, он жил в Германии, а затем в Швейцарии, у него там был бизнес, и еще в Москве жил».
Влиятельные друзья
На процессе выясняется, что обвиняемый испанский юрист Хуан Унтория, которого следствие считает правой рукой Геннадия Петрова, сообщил на следствии: “Петров был другом Реймана, Резника и Путина”. На суде юрист версию поменял и сказал, что ничего не знает о Реймане и Путине. И все же фамилия российского президента снова всплыла на этом процессе, но уже в контексте другого сюжета — получения Тамбовской ОПГ контроля над немецкими верфями.
14 марта обвинение представляет доказательства отмывания денег человеком Петрова — Наилем Малютиным — в Германии. Напомним, при покупке немецких верфей планировалось, что верфи в Висмаре и Варнемюнде (Германия), а также Николаеве (Украина) создадут совместное предприятие с Выборгским судостроительным заводом, который контролировали люди Ильи Трабера и Сергей Колесников, а также лихтенштейнский офшор Lirus Management AG (бенефициаром которого, как утверждает Колесников, был лично Владимир Путин). На суде выяснились новые детали этого громкого дела.
Эксперты Гражданской гвардии продемонстрировали презентацию, где описывается, как “Финансовая лизинговая компания” (филиал российской государственной Объединенной авиастроительной корпорации — ОАК) приобрела немецкие верфи Wadan Yards, получила займы как немецких, так и российских банков, выпустила облигации под гарантии Сбербанка и вывела деньги в дочернее предприятие в Люксембург, обанкротив в итоге сами верфи.
Часть похищенных денег пошла на покупку виллы Малютиным на Майорке. На прослушках разговоров лидера Тамбовской ОПГ Геннадия Петрова, частично представленных в суде в Мадриде, частично описанных представителем Гражданской гвардии, Петров обсуждает покупку этих верфей (через номинального владельца Андрея Бурлакова) с Наилем Малютиным.
Из разговора следует, что сделка пробивалась в Кремле через Сергея Колесникова, предпринимателя, входившего в ближайший круг Путина и соседа Петрова по элитному дому на Каменном острове. (Именно Колесников финансировал строительство «дворца Путина» на мысе Идокопас, причем формально управляющим компании-собственника дворца был юрист Геннадия Петрова). Между делом они обсуждают, что Колесников общался с «Верхним», помогая Петрову пролоббировать некоего человека.
После покупки верфей Петров и Малютин радуются, что акции пошли вверх, Петров уверен что это произошло потому, что “всем понятно, кто этим занимается”: